 | 13 июля 2021 00:22 •  976 •  |
Павел Лунгин: «Нет ничего хуже, чем фальшивый фильм о войне»
ПОЧЕМУ НЕ СНИМАЛ ФИЛЬМЫ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ
- Я всегда пытался исследовать современность и даже если шел в историю, то с вопросами, остро связанными с современностью, а война… Нет ничего хуже, чем фальшивый фильм о войне. Трудно найти такую достоверность, как у Германа была. Я всегда пытался исследовать современность и даже если шел в историю, то с вопросами, остро связанными с современностью, а война… Нет ничего хуже, чем фальшивый фильм о войне. Трудно найти такую достоверность, как у Германа была.
О ТЕНДЕНЦИЯХ В СОВРЕМЕННОМ КИНО О ВОЙНЕ
- Сейчас кино развивается в нескольких странных направлениях. В невероятную зрелищность, цифровые взрывы, цифровые чудеса: тысячи нарисованных самолетов летят, тысячи людей бегут, охваченные пламенем, и так далее. Снимают войну как фантастику, как битву межпланетную. В этом есть элемент Диснейленда. Или, наоборот, пытаются войну идеологически заострить.
Скажем, такие фильмы, как "28 панфиловцев", основаны не на конкретном реалистическом подходе к человеку — в них человек выполняет некоторую идеологическую задачу: он готов положить себя на алтарь отечества, принести себя в жертву.
И третье направление — мистика. Связь немцев с йогами, инопланетными силами, дьяволом, силами зла, тевтонскими орденами. Целая субкультура. Война превратилась в некоторую форму служения, обеспечения идеологии, в развлечение или в зарабатывание денег. Но война как феномен, проживание жизни человека, как вхождение в ад его психологии и исследование этого ада — такой войны почти не существует сейчас в кино.
О ВОЙНЕ ПОНАРОШКУ
- Танки стали игрой, в которую играют миллионы, сотни миллионов. Их даже уже уменьшительно-ласкательно называют "танчики". Какие там, к черту, танчики! Это танк.
Память поставлена современной культурой на мелкую пользу какую-то. Огромный дьявол, огромная беда войны раскололась на множество маленьких бесенят, каждый из которых обслуживает отдельную чью-то страстишку. У человечества нет никакого образа будущего и цели будущего, нет мечты, кроме как стать знаменитым и выиграть в лотерею. И знаменитым-то становишься не потому, что ты что-то сделал, а за морду, за Тик-Ток.
Видимо, мы живем в период культурной мутации. Система ценностей меняется, старая уходит, новая не сформировалась.
О ГЕРОИЗАЦИИ НАЦИСТОВ
- Очень интересно в этом смысле проанализировать роль маленького человека. Может быть, мы все неправильно прочитали "Шинель". Достоевский сказал, что мы все вышли из гоголевской шинели. Всегда русская культура стояла на любви, сострадании к маленькому человеку. Может быть, мы неправильно прочитали этого маленького человека, потому что конец ведь у Гоголя какой — все забывают — Акакий Акакиевич превращается после смерти в духа злобности, мщения.
В этом смысле очень интересен фильм "Джокер", который имел такой неожиданный успех, несмотря на то что сложный, неприятный для смотрения. Но там показано, что такое человек обиженный. У нас есть мифология Джокера как мирового зла: в выдуманном городе есть хороший Бэтмен и есть ужасный Джокер, который всех убивает, уничтожает, угнетает.
А этот приквел — про появление Джокера. Он, оказывается, был добрейшим человеком, с больной мамой, добрым клоуном, жалким, полусумасшедшим, которого этот жестокий мир очень обижал. И постепенно в нем в ответ на бесконечные обиды рождается психопат-убийца.
Появление мирового зла из маленького человека, который мог бы быть хорошим, — процесс, непонятный до конца. Эти простые хорошие парни — их роль в лагерях, в аушвицах и гулагах, главная. И в этом смысле "Джокер" отвечает на вопрос: как из обиды появляется убийца, фашист, который разрушает этот мир. Мне кажется, что "Джокер" из тех фильмов, которые сказали что-то миру. И который отвечает на ваш вопрос. Не знаю, насколько люди это поняли, может быть, они поняли все совсем наоборот.
(Наталия Осипова, РИА Новости)
